В   экспозиции Амурского областного краеведческого музея есть небольшой комплекс предметов российского поэта и писателя Леонида Завальнюка, переданных его женой Натальей Марковной. В книжном фонде  хранится книга писателя «Дневник Родьки – трудного человека».

Завальнюк родился на Украине в 1931 г., срочную службу проходил в Амурской области на ст. Среднебелая. По окончании срока службы Леонид Андреевич   несколько лет жил в Благовещенске, где  состоялся как поэт и где вышло несколько сборников его стихотворений. В 1964 г. в Хабаровске была издана его повесть «Днвник Родьки – трудного человека», по которой в 1966 г. режиссёром Ю.Карасиком  был снят фильм «Человек, которого я люблю».

Одна из самых отличительных черт книги и ее несомненное достоинство – неподражаемый стиль, тонкий, замечательный юмор и добрая ирония. Именно чувством юмора Родька в первую очередь располагает к себе всех, а особенно – читателя.

События происходят в г. Благовещенске в начале 1960-х гг. Здесь и живёт семья Муромцевых - отец и два сына:  Костя, студент мединститута, который задыхается, как ему кажется,  от серости окружающих и грезит Москвой, и подросток Родька -  трудный человек, трудный в силу своего переломного 15-летнего  возраста. Именно его глазами и воспринимает читатель жизнь  небольшого городка, расположенного на берегу Амура.

 В начале повести Родька говорит, что у них  хорошая  2-комнатная квартира в новом доме. В начале 1960-х гг. центр Благовещенска активно застраивался, поэтому  не исключено, что дом инженера Муромцева мог находиться  в Милицейском переулке (ныне Волошина).

Писателю хорошо удаётся погрузить читателя в атмосферу 1960-х гг. Вот, например,  типичная кухня в квартире хрущёвской постройки: «У нас над раковиной два крана. Один для холодной воды, другой для горячей. Холодная идёт давно, а горячей до сих пор нет, и когда она будет – неизвестно. Больше всего я не люблю мыть посуду. Минимум два раза надо греть воду на электроплитке. А вечером напряжение падает, ждёшь, ждёшь. Иногда час не греешь, а иногда и больше».

В новой квартире обустраивается быт: планируется купить новые стулья  («В доме должен быть уют, а не казарма»,  – говорит папа). Есть в семье  инженера Муровцева         и новомодная тахта,  и  недавно купленный телевизор – игрушка, как говорит отец, которую давно хотелось иметь и за которую выложили много денег. 

         Весной       во дворе  дружные жильцы нового дома  устраивают субботник, разбивают клумбы. Из повести мы узнаём, что во дворе дома для хозяйственных нужд были сараи. В один из таких сараев Костя ставит  мотороллер, правда не новый, а поломанный. «Но зато хорошей марки и недорогой», - с иронией подмечает Родька. Один из героев в дровяном сарае держит даже  голубей.

Благовещенск –  это трудовой город, жители которого работают на  заводе электрооборудования (отец Родьки здесь  главный инженер), кондитерской фабрике, типографии, судоверфи, пивзаводе (на эти предприятия класс Родьки собирается на экскурсию). Подружка Родьки Лигия после школы устраивается на швейную фабрику. Мать девочки работает в универмаге: «Там у неё лоток, и она продаёт книги. Мне это удобно. Она всегда оставляет  мне «Технику-молодёжи» - мой любимый журнал – и если  появляется какая новая книга из серии «Жизнь замечательных людей» или приключения».

Образ Благовещенска складывается из картин жизни города и примет того времени.

Вот как описывается городской парк летом в 7 часов вечера: «Там уже начались танцы. Много ребят чуть постарше меня и даже моего возраста важно гуляли взад-вперёд по аллеям. Некоторые гуляли с девушками. В  Благовещенске мода на зелёные брюки. У всех ребят зелёные узкие брюки, белые рубашки с закатанными рукавами. У каждого на руке часы».  Сам же Родька  выглядит более чем скромно: «Что надето на мне? Бывшая Костина синяя рубашка.  Бывшие Костины брюки с огромными пузырями на коленях. А туфли? Эти туфли носил папа, потом Костя, а теперь, после третьей, починки, донашиваю я».

В парке можно встретить забавные надписи, вот, что, например, написано под портретом пионера-героя Павлика Морозова:  «Пионер Павлик Морозов зверски погиб от руки кулаков».

Благовещенск – этот городок, где  редко встретишь такси, а если и встретишь, то надо выстоять очередь («человек двадцать»), а  объехать весь город дважды  можно за два рубля 60 копеек.   Одна из стоянок такси – возле «Гастронома», где Родька покупает продукты и возле которого до 10 вечера продаётся мороженное. Родька не даёт таксисту на чай, потому что «в Благовещенске это, кажется, не принято».

В повести упоминаются театр, филармония, Дом офицеров, куда в кино ходят благовещенцы (например, на французский фильм «Три мушкетёра»). Здесь же можно поиграть в бильярд, что  периодически и делает отец главного героя.

 Почти целая глава в повести посвящена описанию  небольшого ипподрома, который в 1950-60-е гг. являлся одним из спортивно-зрелищных мест отдыха в городе и куда однажды приходит семья Муромцевых: «Под дощатым навесом рядов в десять стояли скамейки. Передние у самой земли, задние – повыше.  Группками по 3-4 человека зрители рассаживались по всем рядам. Некоторые вообще не садились, а стояли у самого барьера». Азартные горожане ставят на ставят на проверенных лошадей: Цилиндра и Лампозитора.

Приметы 1960-х гг., когда Завальнюк сам был молод и  жил в Благовещенске, встречаются на каждой странице. В кинотеатрах идут фильмы «Девять дней одного года» (1961 г.),  «Я купил папу», молодёжь танцует под песню «Марина» в исполнении Рокко Граната, отец Родьки  напевает  бардовскую  «Бригантину».

Наблюдательная девушка Саша из Ленинграда, попав под обаяние  небольшого дальневосточного города,   говорит о нём: «В нём что-то есть. Он похож на южный город. Здесь, наверное, окрестности красивые. А река! … На будущее лето  обязательно надо поездить».

Любимое занятие Родьки – это прогулки по городу. Они занимают особое место в жизни подростка. Город спасает Родьку от одиночества и тоски: «Когда я хожу по пустым улицам, мне почему-то не так тоскливо» или «Вечер был неожиданно тёплый. Домой идти не хотелось, и я пошёл слоняться по берегу Амура, по улице Ленина и вообще по городу».

В повести упоминаются кинотеатры «Амур», «Прогресс», «Октябрь» («После ремонта в «Октябре» два зала – большой и малый.  Но мне не хочется  идти прямо сейчас. Мне хочется побродить по улице»).

Благовещенцы любят свой город, таксист везёт подростков Родьку и Лигию  на Зейскую переправу, показывает им самоходные паромы, заставляет их выйти из машины и полюбоваться  на высоковольтные вышки, стоящие прямо в воде. «Действительно было очень красиво. Тёмное вечернее небо. Тёмная вода. И красные огни на вышках».

Читателям  легко представить набережную, по которой гуляют Родька и Лигия:  «Мы взяли вправо от  дебаркадера, прошли немного по течению и  прямо у самой воды примостились на гранитных глыбах. От воды уже  тянуло прохладой, но камни были  ещё тёплые». «Хорошо здесь»,  -  говорит Лигия, у которой был выбор остаться в Благовещенске или уехать в Москву, где у ней жил отец.  Скучает по Благовещенску и Саша, которой «в Благовещенске не хватает Ленинграда, а в Ленинграде – Благовещенска».

Особенно, -  пишет автор, -  красиво в Благовещенске летом.  Вечером «хотя улицы не очень хорошо освещены и многие, как всегда, разрыты и перекопаны, ходить по ним приятно». 

Летом одно из людных мест  в Благовещенске – пляж. Молодые люди играют в волейбол и имеют свой  молодёжный пляжный «прикид» -   «чёрные сверкающие трусы и пёстрые косынки, повязанные как галстуки».

Советский Благовещенск – город молодёжный: «На улице Ленина толпа. Много ребят, много девушек. А чуть отойдёшь – тихо, пустынно.

Между тем, в спокойном и тихом Благовещенске человека иногда могут подстерегать опасности. Быстрое течение Амура несёт главного героя  за пристань, за дебаркадер и «если бы я плыл просто так, меня унесло к пединституту, а может быть ещё дальше, к самому затону. Последние десять-пятнадцать метров я плыл всеми стилями сразу, то и дело пытаясь нащупать дно. На пляже надо мной смеялись. Но мне уже было всё равно». Здесь  можно встреть  пьяных, пристающих к девушкам, у одного из которых в руке длинная, остро заточенная отвёртка.

Побывав в Москве (два раза в театре Образцова,  два раза в театре «Современник», в Третьяковской галерее, в Оружейной палате, в Большом театре, на ВДНХ),  Родька понимает, что «Благовещенск, вовсе не город, а городок:  «Здесь, конечно, по-настоящему городская улица Ленина. Строят, строят… Уже очень много новых четырёхэтажных домов, но деревянных, маленьких, всё-таки больше».

Город действительно  расстраивается, молодеет. В повести упоминается  новый квартал за Бурхановкой: «Одинаковые серые четырёхэтажные дома казались скучными и нежилыми. «Когда-нибудь здесь будет хорошо, – сказал папа. – Подрастут деревья, постареют стены.  Старые дома всегда кажутся уютнее новых», - замечает отец главного героя.

Благовещенск – это город, с которым у Завальнюка много связано: первые настоящие друзья, первая выпущенная книга.  Писатель запомнил Благовещенск деревянным, зелёным, тихим и очень трогательным -  таким, как в повести…

Васина И.В.,
ученый секретарь АОКМ